Часы с кукушкой

— Аддис-Абеба — всё! — крикнул парень из параллельного класса, выскочив из кабинета и пробежав мимо нас по коридору.

Мы с ребятами переглянулись. Аддис-Абебой звали географичку старших классов. Предмет она не любила, барабанила главы из учебника, обожала задавать на дом составление кроссвордов из пройденных терминов, а всех вызванных к доске ошеломляла неожиданным вопросом: «Покажи на карте Аддис-Абебу». Чем ей так приглянулась или насолила столица Эфиопии, мы за четыре года её преподавания так и не выяснили.

— Постой, Кэст, кто у вас вёл? — вытащил я из толпы школьников, тянувшихся из кабинета географии, знакомого флегматичного верзилу.

— Мужик какой-то. Кажись, немного того, — ухмыльнулся Костя. — Но прикольный. Сами увидите.

Через два урока мы сидели в классе, пожирая глазами худощавого мужчину в пиджаке с чересчур длинными рукавами, с чёрной аккуратной челкой и такими же чёрными глазами. Казалось, он не заметил, как мы вошли и расселись. Но после звонка порывисто отложил ручку, вытянулся перед своим столом и произнес, глядя на политическую карту за нашими спинами:

— Здравствуйте, дети. Звать меня Юрий Иванович. Я буду вести у вас географию. Учебники уже все получили? Отлично. Открываем страницу номер…

Первую половину урока он вёл деревянно, сверяясь с учебником. Потом тема закончилась и он захлопнул книгу.

— Вопросы?

— А правда, что вы в Афганистане были? — подняла руку, как всегда, самая осведомленная из нас племянница завуча Маринка.

Юрий Иванович резко крутанул шеей и дёрнул подбородком:

— Был. Ещё вопросы? Нет? Почитайте тогда следующую главу.

Мы послушно зашелестели учебниками. Ближе к концу урока Юрий Иванович вскинулся:

— Кто знает, сколько времени?

Сидящая на передней парте Викуля начала манерно вскидывать руку с новенькими женскими часиками, но учитель поднял палец:

— Стоп! — и нажал кнопку на своём браслете.

— Одиннадцать… часов… сорок… шесть… минут, — произнес электронный женский голос.

Лицо географа озарилось счастливой улыбкой:

— Четыре минуты до конца урока, можете потихоньку собираться.

Мы дружно хихикнули: Юрий Иванович, оказывается, носил дешёвые китайские «говорящие» часы, мода на которые закончилась ещё в прошлом году.

— Часы с… кукушкой! — бросил наш классный остряк Слава, больше известный в школе как Славик-Острославик, когда мы покинули кабинет.

Прозвище прижилось.

***

Нагруженный шаровыми, сайлент-блоками и прочей дребеденью для своего верного «тазика», я вышел с авторынка. Тяжесть покупок возобладала над рачительностью, и ноги сами понесли меня к таксистам: вдоль дороги стояла цепочка из машин советского автопрома не первой свежести, а сами водители резались в нарды на специально оборудованном неподалеку столике.

Завидев клиента, один из бомбил покинул фан-зону зрителей, сел в белую «копейку» и, наклонившись, открыл мне дверь.

— На Свердлова, — сказал я, сгружая покупки себе под ноги.

— Знаю. Здравствуй, Саша.

Я повернулся к водителю.

— Здравствуйте… Юрий Иванович, — промямлил я, едва вспомнив имя и отчество бывшего учителя.

Географ завёл автомобиль. Двигатель затарахтел на повышенных. Ну да, день сегодня не из теплых.

— И давно вы тут… работаете? — потревожил я неловкую тишину.

— Вы выпустились, я и ушёл.

— Десять лет, — посчитал я в уме.

— Десять лет, — эхом отозвался географ. — Нет, тут нормально выходит. Лучше, чем в школе. Особенно, когда зарплату задерживать стали, да и потом.

Машина уже прогрелась и мы, пристроившись за отъезжающей маршруткой, выскочили с обочины.

— Вы, это, извините нас, Юрий Иванович. За прозвище и вообще…

— Часы с кукушкой? — улыбнулся он. — Забавное, кстати, прозвище.

— Мы же не особо интересовались тогда, что такое Афганистан. Ну, война какая-то шла, боевые действия, контингент. Обтекаемые слова. Потом уже, когда выросли — созрели. Про ранение ваше и контузию случайно узнали, после выпуска. И вы ничего не рассказывали, только «учить сорок второй параграф» и рефераты.

— Ну, что бы я вам рассказал? А часы… Часы я в первый день купил, когда оттуда вернулся. Прямо на вокзале, мужичок с рук торговал. Видел я тогда ещё неважно, а тут — время говорит. Удобно.

— И за годовые оценки спасибо. Мы же видели, что у нас в журнале творилось…

— Я исправил потом, да. Погорячился, очень злой был на вас. Вы хороший класс. И другая параллель тоже хорошая. Всех вас помню, по именам. А вот что за речкой было — так и не вспомнил. Только госпиталь.

Машина остановилась у подъезда. Рука географа мелко дрожала на рычаге, перенимая вибрацию коробки передач: правый рукав куртки задрался, обнажив кожу, до локтя и выше усыпанную мелкими бугристыми шрамами.

— Спасибо, Юрий Иванович. Вот. Сдачи не надо.

— Тебе спасибо, Саша.

Белые «Жигули» резво покатились по двору и скрылись, свернув в арку.