Жили-были старик со старухой. И была у них дочка Пёздочка.
Выросла Пёздочка большая-пребольшая и стала… В общем, стала. Захотела Пёздочка богатой жизни и собралась в большой город.
Долго отговаривали Пёздочку дед с бабой, запирали хату на огромный засов. А внучка, не будь дура, вылезла ночью через чердак в сени и была такова.
Идёт Пёздочка по полю и напевает:
— Я от бабушки ушла, я от дедушки ушла…
Догоняет Пёздочку Петька-тракторист на своём железном коне и спрашивает:
— Куда ты, Пёздочка, собралась в такую дивную летнюю ночь?
Пёздочка смекнула, что на тракторе быстрее до райцентра добраться, и говорит:
— Да вот, Петька-тракторист, хочу райцентр поглядеть. Подвези меня, а я тебе добром отплачу!
Задымилась моментально у Петьки-тракториста шишка, согласился он на такое предложение.
Едет Пёздочка на тракторе, а сама думает, как и до райцентра добраться, и пёздочку свою в целости сохранить.
Вот уже и покосившийся фонарь райцентра виден. Пёздочка и говорит:
— Притормози, Петя, у кустов. Выпьем, да я тебя приласкаю.
Петька-тракторист в кювет съехал, литр самогона достал. Сидят, выпивают. Петька честно стакан за стаканом опрокидывает, да на грудь девичью посматривает. Пёздочка же тихонько самогон под кустик выливает и волю Петькиным рукам не даёт.
Хотел Петька-тракторист встать да на Пёздочку навалиться, а девка подвинулась чуток, парень прямо в кусты ухнул, головой об сыру землю ударился и заснул.
Пошла Пёздочка дальше. Идёт и напевает:
— Я от бабушки ушла, я от дедушки ушла и от Петьки-тракториста ушла…
Обошла Пёздочка райцентр стороной, вышла на тракт широкий. Платье вышитое выше колен подтянула, ножку красиво поставила и руку подняла. Сразу махина восьмиосная и остановилась. Выглянул оттуда парубок:
— Здорово, красавица! Как тебя зовут? Куда путь держишь?
— Зовут меня Пёздочка, а еду я в самый большой город на свете. Подвези, а я тебе добром отплачу!
— А я Колька-дальнобой. Садись, вдвоём веселее будет!
Забралась Пёздочка в фуру, а сама думает, как и до самого большого города добраться, и пёздочку свою в целости сохранить.
Проехали немного, Колька-дальнобой больше на Пёздочку пялится, чем на дорогу асфальтовую. Пёздочка ему и говорит:
— Держи крепче шофёрку, Колька. И думы сладострастные пока оставь. Праздничные дни у меня, видишь, я пальчик оттуда достала, а он весь красный. Подождать надо!
Долго ли коротко, подъехали они к самому большому городу на земле. Пёздочка всю дорогу то палец тайком резала, то губу прикусывала, тем и красноту в нужном месте наводила. Обозлился Колька-дальнобой:
— Ты уж второй месяц едешь и жируешь за мой счёт, а всё кровянишь как ранетая. Вот проедем кольцевую дорогу, снимем хоромы царские и зависнем до зари. Хоть юшкой истечёшь, а моя будешь!
А тут пост досмотра случился. Колька-дальнобой с бумагами к дружине, а Пёздочка возьми и закричи из окошка:
— Помогите мне, добры молодцы, этот Колька-дальнобой уже тыщу вёрст меня везёт без моего согласия, снасильничать хочет, злодей!..
Переглянулась дружина, схватила Кольку-дальнобоя и уложила мордой в твёрду землицу. А Пёздочка тем временем из кабины выскочила и была такова.
Идёт Пёздочка по дороге шестирядной, к домам огромным, и напевает:
— Я от бабушки ушла и от дедушки ушла, и от Петьки-тракториста, и от Кольки-дальнобоя…
Рыкнула рядом повозка красивая и белоснежная, остановилась и вышел оттуда красавец писаный. Одёжа на нём кожана, пряжки золочёны, руки труда не знавшие.
Только посмотрел красавец на Пёздочку, как та в объятья к нему и кинулась. Свадьбу играть не стали, сняли быстренько отель о пяти звёздах и на полати ажурные завалились. Отдала Пёздочка свою пёздочку безропотно и добровольно.
Только рассвет занялся, спрашивает Пёздочка суженого:
— Как тебя зовут, любимый мой, и скоро ль мы в твои высокие хоромы жить поедем: мёд пить, да детей ростить?
Глянул на неё красавец писаный недоумённо и отвечает:
— Дурочка ты, Пёздочка. Не жить тебе в моих хоромах, у меня там и без деревенских пёздочек полный аншлаг: девы долгоногие с сиськами упругими своего часа не дождутся, чтобы ночку со мной провести. А зовут меня Генка-сутенёр и жить ты теперь будешь в общежитии, деньги своей пёздочкой мне зарабатывать, чтобы я мог новых дурочек портить.
Поняла тут всё Пёздочка и заплакала горько. Но уж не вернёшься теперь ни к бабушке, ни к дедушке, ни к Петьке-трактористу, и даже к Кольке-дальнобою.